Агеев Сергей Петрович

Период его руководства шахтой запомнился переходом к полной механизации, особым отношением к воспитанию рабочих, повышению общего культурного уровня. Именно на «Полысавской-2» были впервые введены стипендии для молодых горняков, поступивших в ВУЗы, учрежден проектный отдел, ставший мозгом предприятия, разработана система поощрения передовиков лучшими книгами, которые подбирал лично директор. По распоряжению Сергея Петровича была обновлена и пополнена шахтовая библиотека, созданы музыкальная школа и струнный оркестр, построен клуб, очищено и облагорожено озеро.

Перед спуском на смену

Полысаевская-2

Торжество в честь победителей

Предложения принимаются…

ПЕРВАЯ ШАХТА КОММУНИСТИЧЕСКОГО ТРУДА

Сергей Петрович Агеев

…Фото из архива: на «Полысаевской-2» - торжество, коллективу вручается переходящее Красное Знамя Областного Совета профессиональных союзов и Кузбасского Совнархоза. Знамя присуждено за наивысшую среди шахт бассейна среднемесячную добычу угля, она в 1961 году превысила 144 000 тонн.

Таким стал итоговый год для начальника шахты С.П.Агеева, который руководил предприятием шесть лет. Шахта, сданная в эксплуатацию Полысаевским УНШ - Управлением новых шахт – в 1951 году, была рассчитана на отработку запасов с применением механизации. Предшественники Агеева – первый начальник А.И.Зуев и второй – И.П Ходыкин, личность в Кузбассе легендарная, сделали всё, чтобы добыча велась с максимально возможным внедрением горной техники, которая начала создаваться в Советском Союзе в промышленных масштабах. Когда выпускник Московской Горной Академии Агеев принял дела, на шахте внедрялась наиболее эффективная для тех лет новинка – проходческий комбайн знаменитого изобретателя, механика шахты «Байдаевские уклоны» из Сталинска, Я.Гуменника, будущего лауреата Ленинской премии. Его ПКГ-2 был предназначен для проходки главным образом, восстающих выработок по углю, а здесь, на 4-м участке, надо было пройти путевой уклон по пласту Красногорскому не снизу вверх по восстанию пласта, а наоборот, сверху вниз по падению, - так комбайны Гуменника ещё не ходили. Но, дело было поручено бригаде В.П.Пархоменко, в которой собрались одни из самых первых на шахте обученные механизаторы, а механиком участка был известный рационализатор Г.М.Жалнин, так что автор комбайна с их квалифицированной помощью быстро приспособил своё изобретение к новым условиям. Уже по ходу работы, они сообща до неузнаваемости изменили конструкцию погрузочного агрегата и за 21 рабочий день было пройдено 612 метров. Проходка достигала 40 и даже 50 метров в сутки, и была закончена в небывалый срок: в литературе тех лет можно прочесть, что «подобных темпов мировая практика горно-проходческих работ ещё не знала»! Иначе говоря, на «Полысаевской-2» в 1956 году был установлен мировой рекорд проходки! Но то была пока заслуга не его.

О новом же начальнике шахты можно кое-что узнать из тех же источников: Сергей Петрович – фронтовик, а после возвращения с войны – начальник на «Полысаевской», - и при нём ещё дорабатывали свой век врубовые машины, вовсю давали уголь широкозахватные комбайны «Донбасс». Но именно с его именем связан переход на большую технику. При нём впервые в отрасли перешли на комплексную организацию труда в механизированных лавах, - эта система потом стала обязательной к применению на всех механизированных шахтах бассейна. Затем был «брошен» на передний край (только отполыхала война, люди были военные, и лексика была военная), строил на самом новом месторождении шахту «Томусинскую 1-2», которую потом назовут шахтой им. Ленина, в посёлок Ольжерас станет городом Междуреченском.

На новом месте, на «Полысаевской-2», вчерашний боевой офицер и строитель самой крупной шахты Кузбасса начал с главного, на его взгляд: с трудовой, технологической, да и просто бытовой дисциплины. На дворе середина пятидесятых, ближайший асфальт от шахты за несколько километров, на центральной улице Ленинска-Кузнецкого, а начальник шахты устраивает субботники на расчистке горных выработок - там сам чёрт ногу сломит. Запретил курить не только в участковых кабинетах, но и в коридорах, и окурки бросать тоже запретил. Велел следить за красноречием. Велел горному надзору являться на работу при галстуке, и больше не щеголять по комбинату в валенках. Перестал «гонять» начальников участков за прогулы, и у тех отпала нужда скрывать прогульщиков, зато появилась рабочая сила на устройстве клумб, посадке кустарников, устройстве оградок и на прочих полезных делах по благоустройству поверхности.

А по производственной части ввёл ежедневные отчёты за метры и за добычу, причём главное время на этих планёрках уделялось тем начальникам участков, которые не выполнили суточное задание. И тут же получали свою долю руководящего внимания все ответственные за обеспечение забоев энергией, материалами, лесом, запчастями. Каждый ли из руководителей был обрадован таким поворотом дел на шахте? Нет, конечно! Но куда больше оказалось тех, кто почувствовал тягу к порядку, к чёткости, к деловому подходу начальника шахты даже к мелочам. Люди теперь приходили на смену, получали наряд «в чистом», и только после этого шли переодеваться. Там они самостоятельно получали свет и самоспасатели, подходили и брали из своих ячеек. В техмойке появился буфет без продавца. Прекратились пьянки на участках после смены, да и вообще многое другое прекратилось, даже мат, улыбаются сегодня ветераны, перестал быть базовым языком общения.

Зато зазвучали всякие другие дела, - этому партком с профкомом помогали, к примеру начала по-настоящему действовать комиссия по трудовым спорам. В неё, как водится, вошли самые толковые из работяг и самые грамотные «из конторы»,- и с «Полысаевской-2» прекратились обращения в суд. По-настоящему заработала жилищно-бытовая комиссия, она установила очередь на жильё (фонд начальника, конечно, никто не отменял) и следила, чтоб квартиры получали очередники, а не «блатные».

И понемногу, исподволь, без нажима, началась ненавязчивая повседневная воспитательная работа – парторг шахты Л.Г.Голосов и председатель шахткома А.И Самарин действовали на единой ноте с начальником шахты, и потому работа шла как бы сама собой. Есть смысл напомнить, что к тому времени в стране началось соревнования коллективов и рабочих за звание бригад и ударников коммунистического труда. «Связывая воедино труд, учение и быт, это соревнование влияет на все стороны жизни и деятельности человека», - можно прочесть в газетных подшивках тех лет. Первой перед 21-м съездом партии выступила с этой идеей смена мастера В. И. Станилевича из роликового цеха депо Москва-Сортировочная, её призыв звучал кратко: «Учиться работать и жить по-коммунистически». Кто постарше помнят также прядильщицу Вышневолоцкого хлопчатобумажного комбината Валентину Гаганову, которая перешла в отстающую бригаду, чтоб вывести её в передовые, хотя сама потеряла в зарплате. Потом газеты писали о целых предприятиях, и так далее.

В той обстановке обком и горком партии предложили включиться в соревнование коллективу «Полысаевской-2», потому что и дисциплина, и общественные комиссии, и многое другое на этой шахте уже были хорошо известны. От предложений руководящих органов не принято отказываться ни при каком общественном строе, и потому состоялись обсуждения на рабочих собраниях. Партком и шахтком разработали условия соревнования, в них впервые было уделено внимание не только производству, но и бытовой стороне жизни в коллективе, повышению культуры, образовательного уровня рабочих, улучшению микроклимата в коллективах, и т.д. «В этом шаге был не сиюминутный порыв, писалось тогда в одной из книг о шахте, а твёрдый , продуманный до мелочей учёт своих возможностей, единого взгляда всех шахтёров». Может, что-то в этих словах слегка натянуто, особенно про «всех шахтёров», но дело действительно пошло именно в сторону повышения культуры производства и повышения культуры быта и вообще всей жизни. Хотя дело было очень непростое, людей на шахту специально не отбирали, это не эксперимент, люди были разные – кадровые специалисты и квалифицированные рабочие с других шахт и вчерашние солдаты, молодые выпускники горнопромышленных школ и условно-досрочно освобождённый «спецконтингент».

Но вот примеры. Многие ещё помнят, что был такой механик – Семён Иосифович Гоздок, человек, которому за сорок, и который - раз такое дело! - вместе с молодёжью пошёл в вечернюю школу. И закончил её, и первым участком коммунистического труда на шахте стал участок №5, где Гоздок был парторгом.

А первой бригадой коммунистического труда в 1959 году стала бригада А. В. Шуварикова, которую на Ленинском руднике знал всякий. Её после Александра Васильевича возглавил знаменитый Анатолий Яковлевич Хмелёв, который потом станет Героем Социалистического Труда. А куда делся Шувариков? Никуда не делся, он перешёл в отстающую бригаду и вывел её в передовые.

И в День шахтёра в 1960 году «Полысаевская-2» первой в Кузбассе получила звание предприятия коммунистического труда. «Что характерно для шахтёров «Полысаевской-2»? Коротко на этот вопрос можно ответить так: они настойчиво и упорно трудятся, учатся жить по-коммунистически, воспитывают в себе такие черты, которые будут присущи людям коммунистического общества»,- писала «Правда» в октябре 1960.

Многие годы коллективом коммунистического труда был участок № 6. Он досрочно выполнял годовые планы и личные пятилетки, здесь начала ставить шахтные и рудничные рекорды очистная бригада А.П.Бзови.

Ну, а что касается, воспитания нового человека? Об этом чуть подробней. На упомянутых рабочих собраниях с обсуждением браться или не браться за соревнование за коммунистический труд, случалось всякое. Однажды встал вчерашний заключённый В.Н.Виноградов, и заявил о своём желании тоже оправдать доверие, первое, что он сделал, поступил со своим пятиклассным образованием в вечернюю школу, завёл семью и стал примерным отцом. А когда по прошествии времени на участке заговорили о приёме его в партию, Виноградов открылся, что настоящая его фамилия совсем другая. Что на самом деле он Старченко, что с лета 1942 под Новороссийском стал сыном полка, прошёл до Берлина, удостоен боевых наград, а после войны по молодости оказался среди преступников, совершил одно воровство, потом другое, оказался за колючкой.

На партсобрании повисла тишина, но, в конце концов, договорились поверить человеку. Старченко был принят в партию, а военные архивы подтвердили его слова, в порядке исключения ему были восстановлены орден Красной Звезды, орден Славы третьей степени, и медали. Их он надевал их потом по праздникам рядом с трудовыми наградами, которых тоже удостоился. И являлся на праздники наравне с признанными орденоносцами…

Именно в те дни и годы зародилась на «Полысаевской-2» система шахтных стипендий для молодых горняков, поступивших в вузы с производства. Потом они стали формой подготовки собственных кадров, из молодых рабочих получались инженеры, знающие дело, начатое «с лопаты». А как росли те рабочие студенты! Директором шахты «Комсомолец», а потом председателем горисполкома стал горнорабочий очистного забоя В.Хромов. С шахты вышел генеральный директор «Северокузбассугля» Ю.Милёхин. В министерстве угольной промышленности завершил свою трудовую биографию Л. Голосов. Зам начальника участка В. Овденко стал первым секретарём Кемеровского горкома. Ю.Черепов также стал первым секретарём, и этот список знатных имён продолжают главные специалисты объединений, директора шахт, профсоюзные деятели, учёные…

Но мы забыли о Сергее Петровиче Агееве. При нём шахта начала осваивать комплексную механизацию, переходить на комбайновую проходку выработок и на добычу угля из лав, оснащённых первыми отечественными комбайнами с гидравлическими крепями. Он учредил проектный отдел, который называл мозгом шахты. С таким отделом стала возможной система, когда на каждую лаву, ещё до начала её подготовки, стала составляться карта-схема, и в ней учитывалась расстановка механизмов на весь период действия лавы. Учитывался расчётный приток воды, необходимость дегазации пласта, рассчитывались все ниши, расширения и ли завышения сечения выработок. И всё это выполнялось сразу, на стадии проходческих работ, потом к этим делам возвращаться нужды уже не было.

Это при Агееве на шахте, тоже, пожалуй, впервые в Кузбассе, была начата перевозка людей на лентах конвейеров. Впрочем, всего не упомнят даже те, кто в ту пору там работал. Одной из наиболее необычных наград за высокопроизводительный труд стала своеобразная реликвия той романтической эпохи. Речь – о знамени шотландских горняков, которое они передали советским шахтёрам. Решением ЦК профсоюза угольщиков оно было передано в Кузбасс, и в январе 1960 вручено навечно первой шахте коммунистического труда.

Начальник шахты был человеком необычайно разносторонним, - одним из его чудачеств – именно так расценили бы это в наш рациональный век – явилась система поощрения передовиков книгами. Хорошими книгами, толк в которых он знал! Шахта открыла в Соцгородке музыкальную школу. Его же стараниями была обновлена и пополнена шахтная библиотека. Он закупил полный духовой оркестр, руководство которым взял общественник Галицкий. С.П.Агеев выделил деньги на оснащение струнного оркестра, который «сымал призы» на всевозможных конкурсах, а сам начальник шахты вёл в оркестре партию балалайки. К слову, парторг шахты Л.Голосов тоже играл в оркестре – на незаслуженно забытом ныне инструменте мандолине. Как вспоминают, парторг, чтоб не терять время на дорогу, даже поселился рядом с шахтой в финском домике. Шахта открыла свой клуб, в нём супруги Бронниковы создали большую художественную самодеятельность.

Если стадион, украшение нынешнего города Полысаево, носит имя Абрамова, последователя Сергея Петровича, то с именем Сергея Петровича связана другая здешняя достопримечательность – озеро, Агеевское озеро, это он мобилизовал народ на строительство водной станции. И в озере, как утверждают местные знатоки, в те годы появились раки, привезённые из Волги и запущенные на постоянное место жительства здешним журналистом В.Тонышевым. Никто не забыт, ничто не забыто - люди помнят. Сергея Петровича помнят, конечно, не только за расчистку озера. Помнят, как при нём со всех участковых «кондеек» поснимали замки, равно как и с кабинетов, и зарплату при нём люди сами себе по ведомости отсчитывали прямо на участке.

Но самое главное, конечно, в том, что при Агееве был осуществлён поворот к полной механизации. При нём были заложены технические основы для внедрения новых технологий, что подтверждалось первыми примерами рекордной комбайновой добычи. Первый всекузбасский рекорд был достигнут на шестом участке, которым руководил Е.А.Пфиценмаер, будущий главный инженер. Здесь со всей наглядность сработал метод упомянутой Валентины Гагановой: на отстающий участок пришли бригадир А.М.Демухамедов, оставивший свою бригаду на помощника, механик С.А.Гоздок, также упоминавшийся в нашем рассказе, были призваны и другие передовики. По пласту Красногрскому, мощность в 3,2 метра, была нарезана 130-метровая лава с комбайном «Донбасс-1». Работа была организована по графику в два цикла в сутки. Для посвящённых: комбайн пустили с предварительной подпалкой пласта, и весь отбитый уголь выдавался системой конвейеров, начиная со скребкового КСА-1, а на конечном этапе, по ходку - тремя ЛКУ-250. Крепили за комбайном временной металлокрепью ВК-7 под огниво, с последующей заменой деревянной забойной крепью с лежанами.

Работали в лаве, кроме коллектива, возглавляемого Демухамедовым, ещё бригады П.М.Карпова, П.Н. Вицентовича и И.Я Реттиха, каждая в свою смену. А перед этим механик Гоздок с механизаторами Г.Ф.Сосонным, В.Ш.Валиевым, А.П Логиновым и Л.А.Федотовым внесли основательную переделку в комбайн, они расширили бар – режущий, рабочий орган комбайна – до 1,65 метра. Всего на 15 см, дополнительной нагрузки на двигатель почти никакой, но зато за каждый цикл добыча получалась на 50 тонн – почти на железнодорожный вагон! - больше. И каждая тонна – на 30 копеек дешевле плановой. Таким образом, за месяц удалось нарубить 32 480 тонн. Рекорд! Но достигнут он был, если быть точными, через месяц после почётных проводов начальника шахты на пенсию. К слову, только после этого участок №6 стал участком коммунистического труда, на котором и происходила известная всему Кузбассу и всему СССР добыча с максимальной нагрузкой на горную технику, там ставила свои рекорды бригада Юрия Черепова, который стал Героем Социалистического Труда.

Ещё пример. Проходческая бригада А.Я Хмелёва за 31 рабочий день с помощью комбайна ПК-3 прошла 3107 метров, - тоже рекорд, и тоже после ухода с шахты П.Агеева. Упоминаются же эти два достижения исключительно для подтверждения мысли о преемственности, принятой в те годы на шахте. Ведь и приход его к руководству коллективом, как уже говорилось, тоже совпал с рекордной проходкой уклона. После Агеева развернулась бригада-пятисоттысячница Юрия Петровича Черепова, наивысшее достижение которой – 850 тысяч тонн угля, добытого за 1975 год. Это почти миллион, но к миллионам тогда ещё не было готово шахтное хозяйство, миллион даст потом, в 1986 году, бригада Владимира Викторовича Елагина. Было на шахте немало и других передовиков, и основу их достижений надо искать там, на переломе пятидесятых и шестидесятых. К слову, спустя годы был период, когда дела на шахте ухудшились, и коллектив был лишён звания коммунистического. Но это не к тому, что «ну, и чё у них вышло?», а к тому, что звание не считалось формальным даже через годы, его действительно надо было подтверждать. Собственно, так всё и произошло: шахты вновь вернулась на свою высоту.

Нам же интересней проследить за самым началом, рассмотреть эпоху перехода к новой технике. Ведь то была и эпоха поиска новых общественных отношений и закрепления «человеческих» отношений между людьми, прописанных неважно в чём - в Моральном кодексе строителя коммунизма или в извечной Нагорной проповеди с её десятью моральными заповедями. Главное, что люди на шахте в те годы стремились к самосовершенству ещё при жизни, и во многом достигали её. И искренняя память им за это – по делам их!

Виктор Кладчихин